Редкий житель осмелится высунуть нос.
Пряча лица, спешат по домам бедолаги:
Оккупировал город без боя мороз.
Минус тридцать. Крепчает террор оккупанта.
Письмена ледяные ползут по стеклу.
Каждым столбиком ртути его пропаганда
Утверждает, что нет больше места теплу.
Солнце светит, как память о прежней свободе,
Но не в силах нарушить порядки врага.
Белый дым над трубой. Белый пар в переходе.
Словно пальцы на горле, сомкнулись снега.
Люди прячутся в норы, включают приборы,
Согревая клетушки своих этажей.
Скоро в моргах появятся жертвы террора -
Нынче в городе скверная ночь для бомжей.
Будет холод беспечных наказывать болью,
Будет ветер по лицам хлестать, словно плеть,
И такого врага - никакому подполью,
Никакому восстанию не одолеть.
Что поделаешь? Надо сносить все невзгоды
И по радио слушать, в плену белизны
Припадая к приемникам, сводки погоды,
Словно сводки с фронтов, в ожиданье весны.
1999
http://yun.complife.info/
Да. Но вспомним, что есть народы, которые живут в таких условиях тысячелетиями. Я ничего не знаю о великих эскимосах или ненцах. Но у меня нет сомнений, что люди, устроившие жизнь в таких условиях имели не только громадную силу духа, но и великий ум.
Journal information