моей лишь пользы ради.
пред чёрной вечностью клоня
свои седые пряди,
поднявши взор до высоты,
в рубахе и босая,
сведённые в щепоть персты
неистово бросая.
Она, бездонной ночью той,
молила матерь божью,
чтоб я не знался с клеветой,
ни с низостью, ни с ложью.
Молила в окруженьи тьмы,
поникшая уныло,
чтоб от тюрьмы и от сумы
меня бы сохранило.
Молила, не стирая слёз,
перед лампадным кругом,
чтоб я не голодал, не мёрз,
чтоб не был предан другом.
Чтоб я ночами мирно спал,
чтоб не был бы бездельник,
чтоб я не спился, не пропал,
не взял казённых денег.
Чтоб жизни пыточный мороз,
чья нестерпима сила,
я бы, упорный, перенёс,
чтоб жизнь не надломила.
Чтоб я не знал тоски. Лютей
она всего на свете!
Чтоб было всё как у людей:
и дом родной, и дети.
Молилась бабка обо мне,
и ноги были босы...
Стекали при ночном огне
без остановки слёзы.
Она просила уберечь
от злого произвола!..
И восходила страстно речь
до самого престола.
1974
Journal information